Неточные совпадения
Только рассказал один анекдот, как тигр таскал из-за загородки лошадей и как однажды устроили ему
в заборе такой проход, чтоб тигр, пролезая, дернул веревку, привязанную к ружейному замку, а дуло
приходилось ему прямо
в лоб.
— Как не быть-с! вот хоть бы здесь купец есть, Иван Мелентьев прозывается, — ну, этот точно что человек, однако, видно, ему не рука — по той причине, что этому архиерею, будь он хошь семи пядей во
лбу, годик, много два поцарствовать, а потом, известно,
в тюрьме же гнить
придется.
Живновский (выступая вперед). Губерния точно что, можно сказать, обширная — это не то что какое-нибудь немецкое княжество, где плюнул, так уж
в другом царстве ногой растереть
придется! Нет, тут надо-таки кой-что подумать. (Вертит пальцем по
лбу.)
Не
приходится нам быть прихотливыми, и до тех пор, покуда
в основании нашей жизни лежит пословица: выше
лба уши не растут, то ладно будет, если хоть кой-какие обрывочки"перспектив"на нашу долю выпадут.
— Эх, дался тебе этот летник! Разве я по своей охоте его надеваю? Иль ты не знаешь царя? Да и что мне,
в святые себя прочить, что ли? Уж я и так
в Слободе пощусь ему
в угождение; ни одной заутрени не проспал; каждую середу и пятницу по сту земных поклонов кладу; как еще
лба не расшиб! Кабы тебе
пришлось по целым неделям
в стихаре ходить, небось и ты б для перемены летник надел!
Прощаясь, Людмила поцеловала Сашу
в лоб и подняла руку к Сашиным губам, —
пришлось поцеловать. И Саше приятно было еще раз поцеловать белую, нежную руку, — и словно стыдно. Как не покраснеть! А Людмила, уходя, улыбалась лукаво да нежно. И несколько раз обернулась.
Его молодое, искаженное страхом лицо было бледно как полотно, волосы прилипли ко
лбу тонкими прядями, глаза округлились и вращались
в своих орбитах с выражением оцепенелого ужаса, как у смертельно раненной птицы; мне
в первый раз
пришлось видеть раздавленного человека, и едва ли есть что-нибудь тяжелее этой потрясающей душу картины.
Загорелый, шишковатый
лоб Реджа покрылся испариной. Он перевел дух и отошел
в сторону, а на его место стал повар. Манеры Сэта явно показывали глубокое презрение к роли,
в которой ему
приходилось выступить: он демонстративно покачивался и ежеминутно засовывал
в карманы руки, снова извлекая их, когда требовалось сделать какой-нибудь небрежно-шикарный жест.
Ждать
пришлось недолго. Спустя несколько минут дверь широко распахнулась и
в класс вошла небольшого роста тоненькая дама, с большими выразительными карими глазами, ласково глядевшими из-под низко надвинутой на
лоб меховой шапочки, с длинным дорогим боа на шее поверх темного, чрезвычайно простого коричневого платья.
В цирюльне ему
пришлось немного подождать. Одного гостя брили, другого завивали: хозяин, — сухощавый пожилой блондин, и его молодец — с наружностью истого московского парикмахера, откуда — нибудь с Вшивой Горки,
в лимонно-желтом галстуке с челкой, примазанной фиксатуаром к низкому
лбу.
Придется пустить себе
в лоб пулю — он это сделает с достоинством. Но до такого конца зря он себя не допустит.
— Через пять дней я окончательно выписываюсь из лазарета. Могут
в Литве начаться военные действия, стыдно мне
в это время не быть при полку. Пожалуй, еще трусом назовут, а я скорее готов всадить себе пулю
в лоб, чем заслужить такое позорное название. Со мною выписываются десять солдат. С этим отрядом делаю крюку верст пятьдесят, может быть, и более от маршрута нашего. Хоть бы
пришлось опять под суд, как Бог свят, я это исполню. Мы завертываем уж, конечно, не к пану Стабровскому, а… отгадаете ли куда?